— Многие крупные российские университеты приняли решение не инкапсулироваться в собственной реальности, а играть в большую игру: конкурировать с зарубежными вузами, оценивать свой образовательный продукт с точки зрения международных рейтингов. И по части образовательных результатов — то есть знаний, которые подлежат измерению, — мы действительно совершаем огромный скачок вперед. Растет средний балл по ЕГЭ, улучшаются замеры по тестам международной программы PISA.

Но если говорить об образовании в более широком смысле — как о личностном развитии человека, — то результаты обучения в школах не блестящие: у большинства выпускников не сформирована картина мира, слабо развиты такие ключевые качества, как способность объективной оценки, целеполагание. Многие не могут ответить на простые вопросы: «Почему ты решил поступать именно в этот вуз? Каковы твои ожидания от учебы и карьерные планы?»

Международное образовательное сообщество договорилось о том, что в отношении компетенций безусловно важны так называемые 4К: креативность, критическое мышление, кооперация и коммуникации. Но, к сожалению, эти качества очень сложно замерить — нет абсолютной шкалы. Можно с помощью системы наказаний и поощрений обучить ребенка математике и зафиксировать его знания во время экзамена. Но гораздо сложнее воспитать и измерить его креативность. Или, например, навыки коммуникации, способность к которой может меняться в зависимости от контекста и собеседника.

В нашем обществе пока даже не пытаются делать таких замеров. А между тем я уверен: все эти важнейшие качества должны формироваться в школе. Однажды я был в американском образовательном учреждении и открыл там учебник истории. Он начинался с вопроса: «Почему ты решил, что все, прочитанное тобой в этом учебнике, — правда?» Очень здравый вопрос, ведь специфика исторической науки в том, что на каждое событие всегда существует несколько точек зрения; и учащемуся нужно найти свою.

Что происходит в наших школах? Самый большой страх учителя — если ребенок задаст вопрос, на который он не знает ответа. То есть вопросы не приветствуются, а значит, критическое мышление не развивается. А на мой взгляд, главный образовательный результат — это когда у ребенка возникают вопросы, на которые ему хочется найти ответы. Кооперация — тоже мимо. У нас дети с 1-го по 11-й классы сидят за партами и очень редко что-то делают вместе (разве что на уроках физкультуры). Как же они научатся договариваться, находить совместные решения?

Так же печально обстоят дела и с креативностью, и с коммуникациями. Проектная деятельность, свободное общение — все это развито очень слабо.

В нашей стране традиционно хорошо работает система отбора детей, талантливых в определенных областях. Для таких детей есть спецшколы, школы при вузах, новые частные школы, выдающие способным гранты на обучение. Но это — 10%, а как учатся остальные 90%?

К счастью, в России есть школы, руководители которых сумели выстроить учебный процесс так, чтобы он развивал у детей все вышеперечисленные soft skills. Ученики этих школ задаются вопросами: «Как нам улучшить школьное пространство? Как мы можем изменить жизнь в нашем городе?» Кстати, я сделал интересное наблюдение: заметил, что если школы в крупных мегаполисах лидируют по измеримым результатам, то в небольших городах у школьников, как правило, лучше развиты те самые 4К. Дело в том, что в небольших школах отношения учителей с учениками более тесные, дети многое делают вместе.

Парадокс: у условного столичного школьника балл ЕГЭ выше, а у его сверстника из региона лучше развиты навыки, необходимые для жизненного успеха.

Не стоит игнорировать и фактор личных мотиваций и амбиций. Нельзя однозначно ответить на вопрос, у кого их больше: у школьников из мегаполисов или из провинции. Московский мальчик поступает в хороший вуз, потому что мама с папой считают, что так будет лучше; мальчик из небольшого городка мечтает уехать оттуда. Раньше, во времена СССР, когда все зачитывались научной фантастикой, у юношества были сверхцели, очень идеализированные: освоить Солнечную систему, колонизировать Марс… Сейчас дети массово ориентируются на картинку из телевизора; два главных драйвера мотивации современных школьников — деньги и безопасность. Конечно, драйверов должно быть больше.

Закономерный вопрос: как инициировать изменения в образовательной системе?

Школа сегодня оказалась заложницей трех сил, которые тянут ее в разные стороны: государства, общества и родителей. У этих трех сил разные задачи. Поэтому первым шагом, на мой взгляд, должен стать большой общественный диалог. Нам всем предстоит договориться: чего мы хотим от школы? Какими хотим видеть своих детей? Когда и родители, и общество, и государство определят качественные показатели для среднего образования, эти показатели должны войти в KPI директора.

В этом смысле наглядна разница между сингапурской и финской системами образования. В сингапурской системе все структурировано, ориентировано на получение максимального результата. По данным последних замеров PISA, именно у Сингапура — первое место по всем позициям. Но дети после окончания школы зачастую теряются: как жить вне этой четкой системы, они не знают. В финской системе и у детей, и у учителей гораздо больше свободы, проверок и экзаменов почти нет. Финны считают, что главная задача школы — подготовить ребенка к самостоятельной жизни. Финляндия по индексу образования немного отстает от Сингапура (хотя все равно этот индекс здесь один из самых высоких в мире), зато в 2017 году заняла первое место в рейтинге самых счастливых в мире стран (доклад «О мировом счастье» —The World Happiness Report — был опубликован Организацией Объединенных Наций в марте этого года. — Прим. ред.). Я знаю сетевые школы в разных странах, где главной целью среднего образования считается развитие у детей способности к самостоятельному целеполаганию.

Конечно, в связке между школой и обществом важную роль должен играть бизнес. Именно бизнес всегда находится на передовой прогресса, он ориентирован на результат, понимает, как важны для сотрудников личностные умения. Поэтому, если крупные компании и корпорации сформулируют запрос вузам: каких специалистов они хотят видеть на выходе, — вузы пересмотрят требования к школам.

Школа — это не только подготовка к взрослой жизни, но и сама жизнь. Она складывается из многих факторов, и не последнюю роль в ней играет микроклимат. Вот еще одна сфера, на которую реально повлиять локально, без помощи государства. Успешным выпускникам, родителям и всем заинтересованным людям стоило бы прийти в конкретную школу и спросить: «Какая помощь вам нужна, кроме финансовой?» У 80% наших учителей хронически сорван голос; почему им приходится кричать на учеников? Как создать ту среду, в которой ребенку комфортно будет развиваться?

Сейчас в школах главная компетенция — справиться с многочисленными инструкциями и пройти проверки. Система тестирования нацелена не на то, чтобы научить ребенка пользоваться математикой в жизни, а на то, чтобы успешно сдать экзамен: форма подменяет содержание. Поэтому во многих областях вместо реальной деятельности — имитация, а за любые ошибки учеников «бьют по рукам». Но невозможно научиться чему-то, не совершая ошибок, тем более, если речь идет о научной или предпринимательской деятельности. Возможно, именно бизнесу удастся пролоббировать для школьников разрешение делать ошибки — иногда в ущерб промежуточным результатам. Тогда выпускники будут любознательными, упорными, уверенными в себе людьми, имеющими собственное мнение по разным вопросам — именно такие сотрудники пользуются наибольшим спросом на мировом HR-рынке. Эти качества сейчас прокачиваются во всех крупных компаниях, но проще и эффективнее их воспитывать со школьной скамьи.

Идеальная, на мой взгляд, история — это когда человек заканчивает школу, имея в голове мечту, которую он способен превратить в план действий. Соответственно, в вуз он идет, чтобы приобрести определенные навыки. И вузы должны научиться соответствовать этим требованиям. Например, вчерашний школьник мечтает создать суперавтомобиль — он поступает в автодорожный институт и там… изучает устройство «Запорожца». Этот человек уйдет с первого же курса, и вуз потеряет талантливого и целеустремленного студента. Я общался с топ-менеджерами крупных IT-компаний: они утверждают, что для хорошего программиста высшее образование вообще не обязательно — зачем ему пять лет изучать высшую математику, если в его работе главное — хорошо писать коды? Многие международные компании уловили эту тенденцию — например, в Ernst&Young и Google высшее образование кандидата больше не является для него преимуществом при приеме на работу; решающую роль играют вступительные тесты.

Скоро выпускники школ будут выбирать между высшим образованием и правильно подобранным списком курсов (их сейчас все больше) — и вузам придется приспособиться к этой конкурентной среде.