Норвегия: есть чему поучиться

— В Норвегии традиционно сильны инженерные и математические специальности. В стране хорошо развита гидроэнергетика — сегодня практически 100% энергии производится из возобновляемых источников, в основном на гидроэлектростанциях. Поэтому инженерные компетенции здесь пользовались спросом уже в начале XX века, а с 1970-х годов сильно поднялась нефтяная отрасль. Сегодня техническая профессия — это хороший кусок хлеба.

О принципиальной разнице образовательных систем России и Норвегии говорить нельзя, однако различия в деталях существуют.

Первое, что бросается в глаза: в российских технических вузах (я говорю в первую очередь о МИФИ) программа достаточно плотная, особенно на начальных курсах. В Норвегии, наоборот, стараются следовать принципу less is more — чем меньше объем материала, тем лучше он усваивается.

Я считаю, что истина посередине: программа не должна быть слишком простой, но не нужно также излишне перегружать студентов, иначе падает качество знаний. Многие мои студенты в Норвегии очень хорошо знают предмет: они успешно сдают четырехчасовой письменный экзамен, не пользуясь пособиями.

На примерах МИФИ и ДВФУ (в этом вузе я работал приглашенным профессором в 2012 году) я могу выделить следующие плюсы российского образования. Во-первых, очень солидная база, которая дается на первых курсах: хорошие математика, физика, сильные инженерные предметы. Во-вторых, русские студенты с самого начала учатся планировать свое время, то есть приобретают стрессоустойчивость: программа очень насыщенная, поэтому им приходится много трудиться.

Из минусов — хотелось бы, чтобы у российских студентов было больше практических занятий (в этом направлении сейчас работает МИФИ). Кроме того, интенсивность программы приводит к тому, что некоторым студентам на первых курсах учиться очень сложно, они не справляются с нагрузками, и их иногда даже отчисляют. Можно сказать, что это естественный отбор. Однако нужно понимать, какие цели он преследует, и контролировать его.

Теперь поговорим о плюсах и минусах европейской — конкретнее, норвежской — образовательной системы. Большой плюс — очень хорошая языковая практика: как минимум половина курсов читается на английском языке, потому что многие профессора — иностранцы. Соответственно, норвежские студенты с первых курсов овладевают технической терминологией сразу на двух языках, в отличие от русских студентов, которым приходится осваивать ее позже.

Вообще в Норвегии с английским языком дела обстоят значительно лучше, чем в России. Во-первых, норвежский язык ближе к английскому, чем русский: около 20% слов звучат похоже, грамматики и структуры языков сходны. Во-вторых, изучение английского языка начинается уже в детском саду — там дети встречаются с носителями языка. В норвежских школах английского гораздо больше, чем в русских. Поэтому абитуриенты приходят в вузы с приличным уровнем английского, им остается только немного подучить терминологию.

Еще один плюс образовательной системы Норвегии — у студентов больше практических занятий. Это выгодно и предприятиям, и студентам, и университету. Практика — целиком и полностью зона ответственности студента. Он сам подыскивает себе место на предприятии по своему профилю. Иногда студенты проходят практику в совсем небольших фирмах, штат которых — буквально 20 человек. В целом, такая система неплохо работает: ко мне приходят писать дипломы студенты, получившие хорошие базовые навыки — образно говоря, знают, какую гайку куда прикрутить. После практики — обязательная презентация: каждый студент рассказывает о своем проекте. Практические занятия встроены в расписание семестров — например, один день в неделю студент проводит не в университете, а на предприятии. Конечно, не любая фирма с распростертыми объятиями возьмет студента на практику, но, как правило, 90% студентов ее находят. 10% мы оставляем на практику в университете: у нас тоже есть мастерские, лаборатории, где нужны руки. Два раза в год в нашем университете проводятся карьерные ярмарки: приходят представители различных компаний, у которых студенты могут узнать об условиях работы. Как правило, большинство студентов получают предложения еще до защиты дипломов.

К плюсам норвежской образовательной системы можно отнести и хорошо налаженные коммуникации между вузами и предприятиями — их легче наладить потому, что Норвегия — страна, по сравнению с Россией, небольшая. Мы в университете мониторим самых крупных игроков на рынке — нефтяные компании, поскольку в Норвегии нефтяная промышленность — главный драйвер экономики. Мы посылаем им запросы, ориентируемся на их пожелания, подстраиваем под них учебные программы. Например, я читаю курс прикладной гидродинамики. Мы сотрудничаем с крупнейшим в стране производителем насосов. И вот однажды они сообщили нам, что наши выпускники недостаточно хорошо образованны по части гидроизоляции. Мы обсудили все нюансы, и я подготовил специальную лекцию на эту тему. В России добиться такой взаимосвязи, конечно, гораздо сложнее — это огромная страна. Но, например, Росатом очень хорошо работает с МИФИ.

Я считаю, что норвежскую программу можно было бы чуть плотнее насытить теоретическими предметами. Кроме того, на мой взгляд, некоторые норвежские студенты менее мотивированы, чем российские: иногда видно, что человек учится не по призванию, а просто для того, чтобы получить диплом. Хотя, наверное, такое встречается в любой стране.

Сами лекции в Норвегии и в России — по крайней мере, в МИФИ — не сильно различаются: кто-то из преподавателей использует презентации, кто-то читает лекцию «с доски». Если студенту что-то непонятно — он поднимает руку, задает вопрос. Единственный нюанс: в Норвегии все молодые профессора проходят курс педагогической подготовки. Их обучают тому, как выстроить лекцию, как сделать интересную и понятную всем презентацию, рассказывают о психотипах, о том, как найти подход к каждому студенту, и так далее. Лекция — это своего рода спектакль, на протяжении которого лектор должен удерживать внимание аудитории. В конце педкурса преподаватель дает пробную лекцию, которая снимается на видео, — и затем происходят ее разбор и анализ ошибок. Такой курс — очень полезная вещь. На нем, в числе прочего, как я уже упомянул, учат делать качественные презентации — это очень важно не только для преподавательской, но и для научной деятельности. Кстати, это одна из проблем российских студентов: они плохо умеют «продавать» свои идеи, делать презентации — в то время как норвежские дети учатся этому еще в школе.

В России сейчас активно обсуждается вопрос: как увеличить приток молодежи в науку? Эта проблема актуальна и в Норвегии. Студентов, которые мотивированы идти в науку, необходимо замечать уже на первых курсах и «растить». Второй момент — конечно, уровень заработной платы. Наука — область сложная и малооплачиваемая даже в Норвегии. Там для оплаты работы аспирантов привлекаются внешние деньги: гранты (например, Норвежского исследовательского фонда), которые вкладываются, как правило, в фундаментальную науку, и инвестиции промышленных компаний — когда речь идет о прикладных исследованиях.

По моим ощущениям, в Норвегии в науке остаются не больше 10% студентов. Здесь играет роль местный менталитет. В этой стране основной критерий успешности — заработок. Естественно, студенту после окончания института интереснее уйти в промышленность и зарабатывать в полтора раза больше, чем он получит в качестве стипендии в аспирантуре.

В Норвегии многие студенты уходят на предприятия сразу после бакалавриата, тогда как в России большинство идут в магистратуру. Но если взять российского и норвежского магистров (в тех вузах, где я преподаю), уровень их знаний будет сопоставимым.