Местная угроза
В МИРЕ / #4_2020
Текст: Ирина ДОРОХОВА / Фото: Flickr.com/ U.S. Department of Energy
На фото: процесс получения желтого кека — конечного продукта предприятий, добывающих уран по технологии скважинного подземного выщелачивания
«Атомный эксперт» попытался разобраться в том, насколько небольшие объемы местного производства урана угрожают безопасности США. Анализ урановой статистики показал, что, несмотря на дефицит внутреннего производства, страна экспортирует уран. У производителей и у потребителей накоплены запасы. А данные за один и тот же период различаются в разных изданиях американской Energy Information Administration (EIA).
1 мая EIA опубликовала информацию о производстве закиси-окиси урана (U3O8) на внутреннем рынке США за первый квартал 2020 года. Объем этого производства составил 8 098 фунтов, что на 79% меньше, чем в четвертом квартале 2019 года, и на 86% меньше, чем в первом квартале того же года. В первом квартале 2020 года в США работали четыре урановых завода, все — в Вайоминге (Lost Creek, Nichols Ranch, Ross Central Processing Plant и Smith Ranch-Highland Operation). Это на один меньше, чем в четвертом квартале 2019 года: проект Crowe Butte в штате Небраска прекратил работу.
2019 год оказался самым непродуктивным для американской уранодобывающей промышленности за всю историю наблюдений. Внутреннее производство в США составило лишь 173 875 фунтов закиси-окиси урана — это 12% от уровня 2018 года, когда производство составляло почти 1,5 млн фунтов.
Это говорит о том, что практически весь уран, необходимый для производства ядерного топлива, США импортируют.
Однако сколько именно они импортируют? Данные об этом расходятся.
Рассмотрим расхождение на примере 2018 года. В 2018 году, по данным «больших цифр» на сайте EIA (см. таблицу), доля местных поставок в общей корзине купленной американскими АЭС закиси-окиси составляла 10%. Однако если рассмотреть график на той же странице , окажется, что местные производители продали американским АЭС 11,1 млн фунтов, тогда как объем импорта составил 41,5 млн фунтов. Таким образом, доля внутренних поставок в общем объеме закупок составляет не 10%, а около 22%. Эти данные подтверждаются цифрами в Monthly Energy Review (с. 153), опубликованном EIA в апреле 2020 года: 41,5 млн фунтов — импорт, 11,1 млн фунтов — внутренние поставки. И даже если считать от «загруженного в атомные реакторы» (loaded into U.S. nuclear reactors) — 50,2 млн фунтов — тоже получается около 20%.
Однако в Uranium Marketing Annual Report данные за 2018 год по импорту, закупкам у местных производителей и общему объему закупок иные. Во-первых, всего приобретено (total purchased) было 40,3 млн фунтов закиси-окиси. Во-вторых, урана, произведенного в США (US‑origin), оказалось лишь 3,9 млн фунтов, а импортного (foreign-origin uranium) — 36,4 млн фунтов. Почти 5 млн фунтов разницы в двух источниках данных составят 2,26 тонны — это больше совокупного годового производства урана на рудниках ПАО «ППГХО» и АО «Хиагда». И маленькая «вишенка на торте» отчетности: в рамках спотовых контрактов было закуплено 6,5 млн фунтов, средне- и долгосрочных — 33,4 млн фунтов. Как были приобретены 0,4 млн фунтов (разница между total purchased и суммой спотовых и долгосрочных контрактов) — непонятно.
Расхождение в данных — не единственный сюрприз от американской урановой статистики. Из данных июньского Monthly Energy Review видно, что местные компании в 2018 году произвели лишь 1,65 млн фунтов закиси-окиси, то есть 13,5% от проданных 11,1 млн фунтов. Не исключено, что источником дополнительных объемов поставок стали запасы местных производителей. По данным Monthly Energy Review, в 2018 году они составляли 19,9 млн фунтов закиси-окиси. Это немного и в абсолютных количествах (запасы в 1998 году доходили до 70,7 млн фунтов), и в пропорции продаж к запасам. Например, в безоблачном 2003 году (кризис 1998 года уже закончился, а «Фукусима» еще не произошла) объем закупок у местных производителей составил 59% от запасов, тогда как в 2018 году — неполные 56%. Вкупе со 111,6 млн фунтов в запасах у АЭС, общий объем запасов эквивалентов закиси-окиси в США в 2018 году составил 130,5 млн фунтов, то есть больше, чем на 2,5 года работы всех американских АЭС. Следовательно, угроза национальной безопасности более чем надуманна.
Еще один парадокс. В Monthly Energy Review есть колонка «экспорт». В 2018 году, несмотря на нехватку внутренних источников, этот самый экспорт составил 13,9 млн фунтов. Впрочем, не исключено, что подразумеваются толлинговые операции, оформляемые как экспорт-импорт, и это один и тот же эквивалент закиси-окиси, дважды въехавший в США.
2019 год оказался самым непродуктивным для американской уранодобывающей промышленности за всю историю наблюдений. Внутреннее производство в США составило лишь 173 875 фунтов закиси-окиси урана — это 12% от уровня 2018 года, когда производство составляло почти 1,5 млн фунтов.
Это говорит о том, что практически весь уран, необходимый для производства ядерного топлива, США импортируют.
Однако сколько именно они импортируют? Данные об этом расходятся.
Рассмотрим расхождение на примере 2018 года. В 2018 году, по данным «больших цифр» на сайте EIA (см. таблицу), доля местных поставок в общей корзине купленной американскими АЭС закиси-окиси составляла 10%. Однако если рассмотреть график на той же странице , окажется, что местные производители продали американским АЭС 11,1 млн фунтов, тогда как объем импорта составил 41,5 млн фунтов. Таким образом, доля внутренних поставок в общем объеме закупок составляет не 10%, а около 22%. Эти данные подтверждаются цифрами в Monthly Energy Review (с. 153), опубликованном EIA в апреле 2020 года: 41,5 млн фунтов — импорт, 11,1 млн фунтов — внутренние поставки. И даже если считать от «загруженного в атомные реакторы» (loaded into U.S. nuclear reactors) — 50,2 млн фунтов — тоже получается около 20%.
Однако в Uranium Marketing Annual Report данные за 2018 год по импорту, закупкам у местных производителей и общему объему закупок иные. Во-первых, всего приобретено (total purchased) было 40,3 млн фунтов закиси-окиси. Во-вторых, урана, произведенного в США (US‑origin), оказалось лишь 3,9 млн фунтов, а импортного (foreign-origin uranium) — 36,4 млн фунтов. Почти 5 млн фунтов разницы в двух источниках данных составят 2,26 тонны — это больше совокупного годового производства урана на рудниках ПАО «ППГХО» и АО «Хиагда». И маленькая «вишенка на торте» отчетности: в рамках спотовых контрактов было закуплено 6,5 млн фунтов, средне- и долгосрочных — 33,4 млн фунтов. Как были приобретены 0,4 млн фунтов (разница между total purchased и суммой спотовых и долгосрочных контрактов) — непонятно.
Расхождение в данных — не единственный сюрприз от американской урановой статистики. Из данных июньского Monthly Energy Review видно, что местные компании в 2018 году произвели лишь 1,65 млн фунтов закиси-окиси, то есть 13,5% от проданных 11,1 млн фунтов. Не исключено, что источником дополнительных объемов поставок стали запасы местных производителей. По данным Monthly Energy Review, в 2018 году они составляли 19,9 млн фунтов закиси-окиси. Это немного и в абсолютных количествах (запасы в 1998 году доходили до 70,7 млн фунтов), и в пропорции продаж к запасам. Например, в безоблачном 2003 году (кризис 1998 года уже закончился, а «Фукусима» еще не произошла) объем закупок у местных производителей составил 59% от запасов, тогда как в 2018 году — неполные 56%. Вкупе со 111,6 млн фунтов в запасах у АЭС, общий объем запасов эквивалентов закиси-окиси в США в 2018 году составил 130,5 млн фунтов, то есть больше, чем на 2,5 года работы всех американских АЭС. Следовательно, угроза национальной безопасности более чем надуманна.
Еще один парадокс. В Monthly Energy Review есть колонка «экспорт». В 2018 году, несмотря на нехватку внутренних источников, этот самый экспорт составил 13,9 млн фунтов. Впрочем, не исключено, что подразумеваются толлинговые операции, оформляемые как экспорт-импорт, и это один и тот же эквивалент закиси-окиси, дважды въехавший в США.
Источники и доли от общего количества урана, купленного США в 2018 году
В 2019 году урана покупали больше на фоне более низких потребностей, а местные компании произвели его еще меньше, чем в 2018 году. По данным 2020 Uranium Marketing Annual Report, общий объем купленного урана составил 48,3 млн фунтов, из них 4,2 млн — из домашних источников и 44,1 млн — из зарубежных. В июньском Monthly Energy Review цифры другие. Местное производство составило 0,17 млн фунтов, данные о закупках электростанций из местных источников американское агентство засекретило. Импорт составил 42,9 млн фунтов, экспорт — 11,7 млн фунтов. В реакторы в течение 2019 года было загружено 43,2 млн фунтов — на 7,2 млн фунтов меньше, чем в 2018 году. Неудивительно: в США в 2018 году работали 98 блоков общей установленной мощностью 99,433 ГВт, а в 2019-м — 96 блоков общей мощностью 98 ГВт.
Оба отчета сходятся в том, что в 2018 году «домашний» уран обходился американским покупателям дороже импортного. Но цифры различаются: $ 45,26 за фунт против $ 38,11 за фунт по данным 2020 Uranium Marketing Annual Report и $ 42,98 за фунт против $ 35,73 за фунт по данным июньского Monthly Energy Review. В 2017 году, отметим, расхождение цифр интереснее. Согласно первому отчету, американский желтый кек был дешевле импортного, согласно второму — наоборот. В 2019 году в 2020 Uranium Marketing Annual Report информация по ценам закрыта полностью. В Monthly Energy Review опубликована только импортная цена — $ 34,77 за фунт. Закрытие данных в отчетах объясняют необходимостью избежать разглашения данных о конкретной компании. Может быть, в 2019 году в США уран продавала только одна местная компания?
Низкое производство урана в США — не феномен последних лет. Даже в благословенном 2007 году, когда цена на уран взлетала до $ 136 за фунт, производство урана в США находилось на скромном уровне 4,53 млн фунтов. Будем честными: после 1989 года производство собственного урана в США пока ни разу не превысило 10 млн фунтов. А после заключения сделки ВОУ-НОУ — лишь дважды превысило 6 млн фунтов в год.
И напоследок. Если предположить, что «большие цифры» на сайте EIA соответствуют действительности, то уран из России занимает в поставках в США лишь пятую строчку, а Китай и вовсе включен в 3% «со всеми остальными». Защищаться пришлось бы от союзников — Канады и Австралии, на которых приходится наибольшая доля импорта в США.
Оба отчета сходятся в том, что в 2018 году «домашний» уран обходился американским покупателям дороже импортного. Но цифры различаются: $ 45,26 за фунт против $ 38,11 за фунт по данным 2020 Uranium Marketing Annual Report и $ 42,98 за фунт против $ 35,73 за фунт по данным июньского Monthly Energy Review. В 2017 году, отметим, расхождение цифр интереснее. Согласно первому отчету, американский желтый кек был дешевле импортного, согласно второму — наоборот. В 2019 году в 2020 Uranium Marketing Annual Report информация по ценам закрыта полностью. В Monthly Energy Review опубликована только импортная цена — $ 34,77 за фунт. Закрытие данных в отчетах объясняют необходимостью избежать разглашения данных о конкретной компании. Может быть, в 2019 году в США уран продавала только одна местная компания?
Низкое производство урана в США — не феномен последних лет. Даже в благословенном 2007 году, когда цена на уран взлетала до $ 136 за фунт, производство урана в США находилось на скромном уровне 4,53 млн фунтов. Будем честными: после 1989 года производство собственного урана в США пока ни разу не превысило 10 млн фунтов. А после заключения сделки ВОУ-НОУ — лишь дважды превысило 6 млн фунтов в год.
И напоследок. Если предположить, что «большие цифры» на сайте EIA соответствуют действительности, то уран из России занимает в поставках в США лишь пятую строчку, а Китай и вовсе включен в 3% «со всеми остальными». Защищаться пришлось бы от союзников — Канады и Австралии, на которых приходится наибольшая доля импорта в США.
ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ #4_2020