Кабельное преимущество

БИЗНЕС / #3_2020
Беседовала Ирина ДОРОХОВА / Фото: Страна Росатом, ТАСС

В июне 2020 года концерн «Росэнергоатом» представил клиентам инфраструктурную площадку «Калининская». Она полностью подготовлена для 30 контейнеров, в каждом из которых можно разместить оборудование мощностью до 1 МВт. О том, что собой представляет рынок блокчейна и что такое контейнерный ЦОД (КЦОД) от «Росэнергоатома», рассказал руководитель проектного офиса ЦОД и цифровых продуктов Сергей Немченков.

Сергей, 10 июня прошла презентация цифрового продукта «Инфраструктурная площадка. Мини-­ЦОД. Услуга „умные руки“ с удаленным сервисом для клиента». Название «три в одном». Расскажите, пожалуйста, чтó собой представляет продукт.

«Три в одном» — потому что продуктов три. Первый — размещение готовых контейнеров клиента на нашей площадке. Второй — монтаж и размещение вычислительного оборудования клиента в наших контейнерах. И третий — размещение оборудования с предоставлением полного пакета услуг: Интернет, «умные руки».
Что собой представляет площадка?

Инфраструктурная площадка — вторая очередь нашего опорного центра обработки данных «Калининский». ЦОД и площадка расположены рядом, это единый имущественный объект. ЦОД «Калининский», напомню, — это самый крупный ЦОД в России и один из крупнейших в Европе. Мощность дата-центра — 48 МВт. А инфраструктурная площадка — это территория, подготовленная для размещения до 30 контейнеров единичной мощностью до 1 МВт.
Каким образом она подготовлена?

На площадке залиты 30 бетонных оснований, которые выдерживают нагрузку до 30 тонн, то есть вес двух контейнеров, поставленных один на другой. К каждому основанию подведены кабельные линии, пониженные до 0,4 кВ, и каналы связи — это все, что нужно заказчику. Весь 2019 год шло строительство, и 25 декабря мы закончили стройку и получили разрешение на ввод в эксплуатацию.
На каких клиентов рассчитана площадка?

Прежде всего мы ориентируемся на компании, работающие с технологией «блокчейн». Начиная с осени прошлого года мы встречались с представителями практически всех участников этого рынка в России, в том числе с членами Российской ассоциации криптовалют и блокчейна. На первом этапе мы рассчитываем на менее требовательных с точки зрения системы электроснабжения клиентов, потому что площадка относится к третьей категории надежности. Но при необходимости мы можем ее переориентировать на первую категорию.
Поясните, пожалуйста, чем первая категория отличается от третьей.

Электроустановки относятся к первой категории надежности, если прерывание электроснабжения может повлечь опасность для жизни людей и работы критически важных объектов, например, производств. Ко второй — если прерывание приведет к массовому недополучению электроэнергии и нарушению нормальной деятельности. К третьей — все остальные. Для первой категории необходимы два независимых источника электропитания. Для третьей необходимости в них нет.
Блокчейн не похож на критически важную сферу деятельности…

Верно, поэтому мы решили не увеличивать капитальные затраты на площадку. Пока наши клиенты — это компании, которые занимаются блокчейн-­технологией, рендерингом, «­тяжелыми» вычислениями. Они менее требовательны, чем клиенты с серверным или облачным оборудованием, где критична круглосуточная бесперебойная работа. Но уровень надежности у нас, безусловно, высокий, потому что и площадка, и ЦОД, где стоят серверы, запитаны по одной и той же системе электроснабжения — по первой категории надежности.
Как организовано электроснабжение?

Есть Калининская АЭС, где действуют открытые распределительные устройства и подстанция «Восток». От нее идут две отдельные кабельные линии напряжением 110 кВ. Они приходят на площадку, которая удалена от атомной станции примерно на полтора километра. На площадке стоят две трансформаторные подстанции по 80 МВт. Соответственно, 48 МВт уходят на ЦОД, а оставшиеся 32 МВт мы отправляем на нашу инфраструктурную площадку.
Зачем понадобилось строить площадку, если еще не заполнен до конца «Калининский» ЦОД?

Продуктовые линейки ЦОДа и площадки различны. В стационарном ЦОДе из трех зданий, где расположены 24 аппаратных зала, основная услуга — colocation, то есть стандартное размещение серверного и телекоммуникационного оборудования заказчика. Якорный арендатор — "Ростелеком", он арендует порядка 85% всех мощностей. Кроме того, мы предоставляем ряд сервисов под ключ для правительства Тверской области. В ЦОДе, например, размещены портал губернатора и ряд сервисов, связанных с медициной.

Там же наша дочерняя компания развернула цифровое облако по энергосервису. Плюс коммерческие клиенты. Доходы от услуг ЦОДа за 2019 год превысили 500 млн руб., а общая выручка ЦОДа по состоянию на май 2020 года — больше 1 млрд руб. В ЦОДе у нас остался один аппаратный зал, с которым, я уверен, наш блок продаж в этом году справится. Мы делаем акцент на предоставление облачных услуг, где гораздо выше объем выручки с одной стойки, нежели в colocation.
А что вы можете сказать об инфраструктурной площадке?

Для площадки мы заказали специальные контейнеры в Твери, чтобы сократить затраты на доставку. В России таких еще нет, это наша собственная разработка. На базе морских 40-футовых контейнеров установлена вся необходимая инженерная инфраструктура, заказчику нужно только привезти свое вычислительное оборудование и разместить его. Такие контейнеры, конечно, подороже, но мы сумели найти оптимальное соотношение цены и безопасности.
От чего надо защищаться?

Учитывая специфику оборудования и ­высокую плотность его размещения на небольшой площади, система пожаротушения должна быть организована самым серьезным образом. Лучшее решение — система газового пожаротушения.
Расскажите, пожалуйста, подробнее о системе противопожарной безопасности.

В России только у нас в контейнерах установлена система газового пожаротушения. Она нужна для того, чтобы избежать недоразумений из серии «какая-то ветошь загорелась». В контейнерах установлены датчики, сигналы от них идут на щит управления ЦОДа «Калининский». И если на площадке происходит задымление, то срабатывает сигнализация и дежурный быстро реагирует.

В корпусе контейнера мы смонтировали систему автоматического пожаротушения. В ближайшее время планируем провести ее испытания в реальных условиях пожара, затем система пройдет сертификацию в нашем внутреннем сертификационном центре, в компании «С-Плюс», на соответствие требованиям пожарной безопасности. Заказчик получит сертифицированное решение и гарантии сохранности своего оборудования. Он может быть уверен, что если случится пожар, то жалюзи будут захлопнуты, газ распылен, пожар локализован и потушен буквально за миллисекунды, и с оборудованием ничего не произойдет. Такого решения сегодня на рынке нет. Концерн «Росэнергоатом» предъявляет самые высокие требования к пожарной безопасности всего оборудования на инфраструктурной площадке, потому что рядом находится наш опорный ЦОД. Другие провайдеры инфраструктуры для блокчейна про сигнализацию забывают или просто не хотят на нее деньги тратить.
Как будет решаться вопрос с ремонтом, если что-то выйдет из строя?

Заказчики могут рассчитывать на профессиональную поддержку службы эксплуатации. В числе доступных сервисов — услуга «умные руки», в рамках которой мы можем отключить и перезапустить оборудование. Если вдруг что-то серьезно сломается, мы известим клиента. Но приезжать на площадку необязательно, большинство вопросов, связанных с обслуживанием, можно решить в комфортном для заказчика удаленном режиме. Используя удаленное администрирование, представитель заказчика дистанционно может руководить нашими специалистами на площадке. В перспективе, если появится спрос, не исключаем организации собственного сервисного центра.
Есть уже спрос на ваши услуги?

Да, есть реальные заказчики: два коммерческих клиента разместили свое вычислительное обору­дование в наших контейнерных конструктивах. Первого клиента мы нашли еще 30 апреля. В мае подписали контракт еще с одним, более крупным заказчиком. Пока это только пилотные проекты. Корпоративные заказчики, бизнес которых связан с применением высокопроизводительных вычислений, предъявляют к провайдерам ИТ‑инфраструктуры все более высокие требования, главные из которых — доступ к бесперебойному электропитанию, привлекательные тарифы на подключение, физическая и информационная безопасность размещаемого оборудования, деловая репутация поставщика услуг, а также уровень технической поддержки и сервиса. Клиенты присматриваются к нам. А мы уже думаем о расширении сотрудничества, в планах у нас — увеличение количества контейнеров.
Такой высокий интерес?

В мероприятии, которое мы провели в удаленном режиме, приняли участие более 20 компаний — это 70−80% всего российского рынка блокчейна и рендеринга — обработки видеоряда и создания сложного видеоконтента. Это самые крупные участники, и мы ориентируемся на них. На следующее мероприятие приглашены семь зарубежных участников. Это производители специализированного оборудования, которые также занимаются размещением своего вычислительного оборудования в разных точках по всему миру. Рабочим языком будет английский, возможно, подключим китайский.
Потому что основные производители — из Китая?

Да, они заинтересованы в сотрудничестве с нами. Это крупные клиенты, минимальная поставка у них — 9−10 тыс. единиц ­оборудования.
Что в данном случае считается единицей?

Один вычислитель. Если мерить потребляемой мощностью, то это 15 МВт. А серьезный интерес просыпается от предложений 100 МВт и выше.
Почему?

Специфика технологии: чем выше у одного субъекта вычислительная мощность, тем больше шансов создать новую структуру и получить за нее вознаграждение. Вычислительные мощности объединяются в пулы, которые считаются единым субъектом.
А вы можете поставить минимальный объем для тестирования, а затем, если условия вас устроят, построить большую площадку — на 100 МВт, например, в Мурманске?

Да, мы постоянно об этом говорим: если будет спрос, мы развернем целую сеть из пяти инфраструктурных площадок по всей России (включая Калининскую) общей мощностью порядка 250 МВт. Это будут площадки в Калининградской, Томской, Иркутской и Мурманской областях. Они расположены возле АЭС и предприятий других дивизионов. Например, возле Сибирского химического комбината можно создать площадку на 85 МВт. Электроэнергия там дешевле, чем в Удомле, а в структуре цены за аренду площадки для майнинга электроэнергия занимает более 80%. Сравните: для серверов в ЦОДе — порядка 40%.
С BitFury разговаривали? Тоже большая компания, хоть и не китайская.

Да, где-то год назад. Они хотели разместить у нас свои контейнеры. Это крупный международный игрок с собственным производством контейнеров, вычислительного оборудования и программного обеспечения. На тот момент мы были заняты ЦОДом и могли предложить разместить оборудование заказчика только в ЦОДе и провести нагрузочное тестирование наших систем холодоснабжения. ЦОД у нас ориентирован на другой тип клиентов, поэтому для BitFury наши расценки оказались высокими. Сейчас мы планируем вернуться к диалогу — пригласили их на мероприятие для зарубежных партнеров.
А если российские власти запретят майнинг криптовалют?

Мы технологический партнер, который предоставляет инфраструктурные услуги. Майнингом мы не занимаемся. За то, как клиент использует свое оборудование, несет ответственность только он сам. Мы следим за тем, чтó происходит в сфере законодательства, но не вмешиваемся и не лоббируем никаких изменений. Мы смотрим на ситуацию с оптимизмом и в любом случае будем работать в соответствии с принятыми законодательными нормами.
Есть и бизнес-­риски. Сейчас уже начало снижаться вознаграждение за выпуск новых структур. Не получится ли так: вознаграждение схлопнется до нуля, и майнинг как бизнес прекратит свое существование?

По текущим оценкам, последний сатоши (satoshi — самая маленькая единица биткойна, хранящаяся в блокчейне) будет выпущен где-то в 2152 году. Да, значительная часть криптовалюты, если говорить о биткойне, уже сгенерирована, есть устоявшийся рынок. 11−12 мая произошел очередной, третий халвинг — "уполовинивание" (он происходит примерно раз в четыре года): вознаграждение снизилось вдвое. Несомненно, это сигнал для коммерческих клиентов. Но не для нас, мы лишь инфраструктурные партнеры.
Но для вас важно количество клиентов.

Мы считаем, что рынок никуда не денется на горизонте ближайших восьми лет. Вознаграждение уменьшается, волатильность большая, но блокчейн — достаточно интересная и доходная история для клиентов. Кроме того, мы эту площадку строили не только для блокчейна. Нашими клиентами могут стать рендеры, делающие умопомрачительные видео. Создание мультипликации для видеоигр требует больших вычислительных ресурсов, которые могут размещаться на нашей площадке. Для рендеров и блокчейна некритично работать круглосуточно, мощности можно загружать на ночь, когда цена электроэнергии ниже: мы предлагаем клиентам работать на нашей площадке в разных режимах, в том числе с разгрузкой до 65% мощности в определенные часы. Так они могут сократить затраты на электроэнергию.
Насколько велик рынок рендеринга, на какое количество клиентов вы можете ­рассчитывать?

Естественно, мы проанализировали рынок. Но мы не работаем с видеостудиями, мы общаемся с российским интегратором CryptoUniverse. На ближайшие четыре-­восемь лет мы видим вполне понятный горизонт. Коронавирусная история притормозила заполняемость площадки — у одного из наших клиентов оборудование застряло при перевозке за рубежом из-за закрытых границ. Но мы планируем заполнить всю инфраструктурную площадку в этом году.
И ЦОД, и инфраструктурная площадка будут полностью заполнены?

Да. Даже если мы поймем, что клиентов из блокчейна или рендеринга не будет в том объеме, в каком мы планировали, мы продолжим размещать вычислительные и серверные мощности коммерческих клиентов. Скажу проще: если блокчейн схлопнется, то мы на этой площадке просто построим модульный ЦОД. Он абсолютно точно будет востребован. Весь рынок России сейчас — это всего 50 тыс. стоек. Наш ЦОД в Удомле — это 10% рынка, 4800 стоек. А если посмотреть аналитику по размеру ЦОДов у Amazon, Facebook, Google, с ума можно сойти: только эти корпоративные ЦОДы кратно превышают объемы ЦОДа всей Российской Федерации.
Вы сейчас говорите о крупнокалиберных ЦОДах. А кому будет интересен контейнерный ЦОД? Пойдете в розницу?

Мы проанализировали рынок модульных решений и поняли: экономика модульных ЦОДов начинается от 150 стойкомест. Для 500 стойкомест целесообразно строить легковозводимые здания, потому что контейнеры становятся дóроги. А объем 1000−1500 стойкомест уже требует капитального строительства.
Вы сказали о горизонте восьми лет. Каков срок окупаемости площадки?

Заполненная на 100% площадка в пределах пяти лет совершенно точно обеспечит возврат инвестиций и минимальный уровень доходности, требуемый Росатомом.
Инвестиции были собственными деньгами концерна или привлеченными?

Собственным инвестресурсом концерна «Росэнергоатом».
ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ #3_2020